Православные школы

Борьбу против окаталичивания и ополячивания местного населения вели братства, которые создавались при православных церквях и назывались по их имени. Братства имели свой устав, состояли из ремесленников, мелкого купечества, крестьян, мещан, интеллигенции. Все вопросы решались на собраниях коллегиально, большинством голосов (хотя руководящую роль играли зажиточные братчики), избираемое руководство отчитывалось перед собранием. При братствах создавались православные школы.

Польские короли вынуждены были считаться с авторитетом братств, удовлетворять их требования о выдаче грамот на устройство школ, превращение некоторых монастырей в училища. История братских школ началась в 1584 г., когда по просьбе виленских мещан король дал им разрешение на «сбудованье школ, на выхованье людей в письме умелых». Так была создана первая белорусская братская школа в Вильно (украинская братская школа открылась в 1586 г. во Львове), которая даже после заключения Брестской унии (союз православных и католиков) в 1596 г., когда иезуиты и униаты повели наступление на православные школы, росла и укреплялась. В 1675 г. король Владислав 4 дал ей «привелей», по которому она выделялась из всех братских школ: только ей и Киевской коллегии (академии) дано было право учить по-гречески и по-латыни.

В 1589 г. в Могилеве было создано православное братство скорняков. В Минске было семь братств, важнейшие из них – Шпитальное и Петропавловское, при каждом имелась школа. Братские школы и типографии существовали также в Могилеве, Бресте, Пинске, Орше, Ивье, Несвиже, Слуцке, Мстиславле и других городах. По организации учебно-воспитательной работы братские школы не только не уступали, но и во многом превосходили западноевропейскую школу. В то время они были самыми демократичными и передовыми, бессословными, осуществляли тесную связь с родителями и общественностью. Каждый член братства имел право посещать школу с целью ознакомления с ее работой. Отдавая ребенка в школу, отец составлял с ректором договор, в котором указывалось, чему его будут учить, а также определялись обязанности родителей по отношению к школе.

В школу принимали только мальчиков. Учащиеся не имели выходных дней: по субботам повторяли выученное за неделю, по воскресеньям проводились беседы о праздниках и правилах поведения, выступления школьных музыкантов, хора и пиитов. Посещение учащихся проверялось, за пропуски наказывали вплоть до исключения, хотя физические меры воздействия использовали крайне редко. К подбору учителей подходили весьма тщательно, требовали, чтобы учитель был «благочестив, рассудителен, смиренномудр, кроток, воздержлив, не пьяница, не лихоимец, не гневлив, не завистлив, не чародей, не басносказатель, не пособник ересей, чтобы к детям относился строго, но с любовью». От него требовалось также, чтобы он учил детей одинаково, как «сыновей богатых, так и сирот убогих (сироты содержались на полном иждивении братства), и тех, кто ходит по улицам и просит на пропитание», «учить их, сколько кто по силам научиться может, только не старательнее об одних, нежели о других». В учениках ценились в первую очередь живой ум, любознательность, твердые знания. Соответственно успеваемости занимали они места в аудитории – «который больше умеет, сидети будет выше».

Школы были двух типов: повышенные и элементарные. В первых углубленно изучались семь свободных искусств. Преподавание в основном велось на славянском языке. Обучение носило активный характер. Так, например, при изучении греческого один из учеников задавал вопросы другому на этом языке, а тот отвечал по-славянски, если же вопрос ставился на славянском, то отвечать можно было «простою моваю», т.е. на живом белорусском языке. В братских школах Беларуси и Украины впервые применили классно-урочную систему, опыт которых был позднее обобщен Яном Коменским и стал мировым достоянием.

Другие статьи:

Разделы